Медицина и здоровье

Какой вид спорта опаснее? Как поднять работоспособность спортсмена? Чем Голливуд может помочь российскому спорту? На эти и другие не менее интересные темы корреспондент "СЭ ЭКСТРИМ" поговорил с Владимиром Юрьевичем Преображенским, заведующим отделением спортивной реабилитации центра восстановительной медицины и реабилитации ФГУ "Лечебно-реабилитационный центр Минсоцразвития".

Казалось бы, схема работы "пациент - врач" в нашем спорте давно сложилась. Получая травму, спортсмен обращается к специалисту, который с тем или иным успехом проводит необходимое лечение либо реабилитацию. Так? Так, да не совсем так. Оказывается, есть в отечественной медицине такие технологии, которые могут помочь и начинающему, и чемпиону открыть в себе новые кладези сил и возможностей

Владимир Юрьевич Преображенский - заведующий отделением спортивной реабилитации центра восстановительной медицины и реабилитации ФГУ "Лечебно-реабилитационный центр Минсоцразвития". В медицине он уже почти 30 лет - начал свой путь кардиологом, анестезиологом-реаниматологом, в дальнейшем Владимир кардинально менял направления своей деятельности: от преподавателя в Московской медицинской академии до бизнеса и врача сборной команды России по горнолыжному спорту.

Этот симбиоз не случаен. Папа Владимира Юрьевича, Юрий Сергеевич Преображенский - пионер и популяризатор горнолыжного спорта в России, государственный тренер по горнолыжному спорту спорткомитета СССР, специалист в спортивной подготовке горнолыжников - до сих пор не упускает шанса выйти на склон.

"Я родился в семье горнолыжников, - говорит Владимир Юрьевич. - Вся моя семья (больше, конечно, мужская половина) ни о чем другом не мыслила! За избыточное обсуждение горных лыж за обеденным столом нас заставляли мыть посуду - мы ругались про себя, но продолжали разговаривать о любимом спорте и мыть посуду.

Так между разговорами о горных лыжах, участиями в горнолыжных соревнованиях я закончил медицинский институт (моя мама считала, что институт физкультуры это не очень серьезно). У нас в семье было так: часть "больные" спортсмены-горнолыжники, а вторая часть врачи, из поколения в поколение. Вплоть до того, что давным-давно, много лет назад, во время французской революции мой дальний предок доктор Жозеф Игнас Гильотен изобрел гильотину (чем, может быть, не стоит хвастаться, хотя сделал он это из благих побуждений)"

Владимир во время учебы сам соревновался, будучи, как он считает, не самым плохим горнолыжником (был седьмым в Кубке СССР). "Это, наверное, мой лучший результат, - говорит Преображенский. - Мое поколение это звезды горных лыж Александр Жиров, Володя и Надя Андреевы, Володя Макеев, Валерий Цыганов, Сергей Чаадаев, Сергей Назаров, Леонид Мельников Соревноваться

Возможны ли какие-то радикальные хирургические вмешательства в случаях, когда головной мозг остаётся здоровым, но тело, поражённое болезнью, становится неподвластным; и наоборот: когда физическая оболочка полна сил, а центральная нервная система повреждена? Ответы на эти вопросы уже больше столетия пытается найти медицинская наука, облегчая страдания людей и проводя бесчеловечные опыты над животными.

Жизнь отсечённой головы

В XX веке передовые умы медицинской науки всерьёз озаботил вопрос продления человеческой жизни путём пересадки головы на другое тело, а также сохранения жизнедеятельности головного мозга, изолированного от остального организма. Толчком к целому ряду исследований в области нейрофизиологии послужили определённые моменты.

Это были клинические ситуации, при которых вследствие травмы или ранения голова оказывалась отсоединённой от туловища, и тяжёлые заболевания, лишающие нормального существования, и стремление продлить жизнь гениальным умам, чьи физические оболочки состарились, а интеллект мог бы ещё послужить человечеству.

Однако ещё задолго до наступления периода великих открытий в хирургии XIX ― начала XX веков данная проблема вызывала живой интерес учёных, потому как жизнь головы без тела была овеяна легендами и мифами. Вплоть до Новейшего времени считалось, что отрубленная голова ещё некоторое время способна к жизни. Дабы усилить унижение и страдания казнённого, палач поднимал его голову за волосы на всеобщее обозрение перед толпой; в отдельных случаях голову нанизывали на копьё или ставили в ёмкость с негашёной известью.

История повествует, что перед собственной казнью выдающийся учёный Антуан Лоран Лавуазье попросил палача, чтобы тот после экзекуции заглянул в глаза отрубленной голове. Если Лавуазье сумеет подмигнуть, значит голова не умирает сразу. Но палач отказался выполнить последнюю просьбу, сказав, что в ней нет ничего интересного, и если бы человек погибал мгновенно, то не приходилось бы каждую неделю менять корзины, куда эти головы сваливаются, ибо они обгрызают её края.

Глубокое несогласие с фактом смерти после отделения головы от туловища нашло выражение в одном курьёзе, произошедшем во время Крымской войны. Русские солдаты настолько боготворили величайшего хирурга Николая Пирогова, приписывая тому невероятные, почти божественные способности, что однажды в полевой госпиталь принесли на носилках обезглавленного солдата. Врач, стоявший в дверях, увидев идущих, возмутился: «Куда несёте? Ведь видите, что он без головы!» С искренней наивностью, солдаты ответили: «Ничего, ваше благородие, голову несут за нами, господин Пирогов как-нибудь привяжет, авось ещё пригодится наш брат-солдат!»

50% головного мозга